Территория детства: просто любить

В прошлый раз в этой рубрике («Речь­пятница» за 23 ноября) мы говорили с генетиком Людмилой Дубовенко о влиянии алкоголизма и наркомании родителей на ребенка. Но у людей, которые хотели бы взять малыша из Дома ребенка, да и у тех, кто хочет родить своего, много и других тревог. И мы продолжаем разговор со специалистом.
— Многих родителей беспокоит, что, даже если младенец выглядит здоровым и спокойным, позднее может обнаружиться какая­нибудь болячка. Простой пример: тяжелый для ребенка и страшный для родителей диагноз — детский церебральный паралич (ДЦП) — ставят не сразу после рождения.

— Да. Но от этого не застрахован и родной ребенок. Кроме того, ДЦП — не результат поведения мамы во время беременности. Это результат недоношенности или травмы при родах. Если ребенок доношенный, ему поставили 7 — 9 баллов по шкале Апгара, то ДЦП ему не угрожает.

— Могут ли выявиться какие­то иные проблемы в более позднем возрасте?

— Как и у любого другого ребенка. Это может оказаться часто болеющий ребенок, аллергик… Все это не смертельно, но бывает достаточно мучительно для семьи, тяжеловато для ее бюджета. Известны и наслед­ственные заболевания, которые проявляются поздно, но такие случаи редкость: только пять процентов всех заболеваний являются наследственными. И это сам по себе такой ребенок, а не потому что отказной. К сожалению, обследовать ребенка на все наследственные болезни в настоящее время невозможно.

— Но какие­то исследования проводятся?

— Да. В Череповце мы обследуем всех новорожденных на пять наиболее часто встречающихся наследственных заболеваний. В целом же вероятность какого­либо генетического заболевания такая же, как вероятность серьезной травмы в течение жизни.

— Одно время много писали о «гене преступности», о том, что склонность к противоправным действиям передается по наследству. Что говорит по этому поводу генетика?

— Есть такая точка зрения: имеется разновидность гена, которая способствует появлению повышенной агрессии. Эти исследования проводились в тюрьмах — действительно, там таких людей больше. Но ребенок с этими особенностями рождается один на 2,5 тысячи мальчиков — и не обязательно это будет ваш ребенок. Мы, к слову, можем выполнить такое исследование, если родители пожелают.

Комментарий психолога Александра Викулова:

— Такие дети физически более сильные; в остальном вопрос чисто социальный: либо человек будет как Валуев, либо его рекрутирует преступный мир, которому нужны «крепкие парни». В этом общении и формируется агрессия. А сами по себе гены определять поведение не могут.

— А черты характера передаются по наследству?

— Передается темперамент. И если мальчик холерик, а мама флегматичная, могут быть сложности во взаимоотношениях. Или: мама сангвиник, а ребенок флегматик; у нее желание по­стоянно понукать его, торопить, в итоге раздражение и даже агрессия по отношению к ребенку. Но подобная ситуация столь же вероятна и в родной семье. Определить темперамент у младенца пытаются научиться психологи. Вероятно, в ближайшее время это станет возможным.

Хотелось бы добавить вот что. Есть вещи, которые вы не можете поправить. И надо просто жить со своим ребенком (родным или приемным), пока он не научится управлять своими чувствами. Но здесь родителям опять нужна скорее помощь психолога, а не медика.

Комментарий психолога Александра Викулова:

— Выявлять у младенца тип темперамента не имеет смысла: если родители прошли курсы МСПДМ «Восхождение» «Счастливое родительство» и «Родительскую академию», они почувствуют и темперамент, и потребности ребенка — и пойдут за ним.

— Людмила Сергеевна, есть ли что­то в области генетики, чего родителям все же стоит опасаться или о чем следует знать?

— Если ребенок родился с хорошими показателями — вероятность генетического заболевания невелика. Усыновляют чаще еще в дет­ской городской больнице, еще младенцем, и там врачи дают приемным родителям все известные им сведения: как протекала беременность, как прошли роды, как развивается ребенок в первые дни и недели жизни, какой прогноз… Конечно, предвидеть все невозможно, но многое понятно с самого рождения. Я знакома с этой проблемой и могу сказать: большинство отказных детей — доношенные, нормальные.

Если же девочку или мальчика берут позднее — из дома ребенка или из детского дома — там видимые отклонения произошли не из­за состояния здоровья, а от отсутствия маминой любви в первые месяцы жизни. И все это восстанавливается.

— То есть приемным родителям нужно просто больше терпения, чем родным, и меньше страхов?

— Терпение, умение понимать своего ребенка нужно всем родителям. Больших генетических проблем в усыновлении я не вижу. Да, изначально условия у отказных детей были более жесткими. Да, у них и их новых родителей не было биологического принятия, которое происходит в течение девяти месяцев беременности. Но ведь и на своего­то ребенка иногда хочется прикрикнуть, что ж делать! Периоды гиперактивности, отстаивания своего «я» проходят со своими детьми все семьи.

Я каждый день наблюдаю многих мам с детьми и могу сказать: разные мамы ведут себя по­разному. Есть мамы, которые и с «даунятами» (дети с синдромом Дауна, отстающие в развитии) великолепно общаются, ладят; а есть такие, что и с обычными деть­ми (своими!) не выдерживают.

Комментарий психолога Александра Викулова:

— Мы часто живем в плену стереотипов. На Западе, например, дауны — уважаемые люди. Открытые миру, добрые, уме­ющие любить. В целом хочу сказать, что гены важны, но не для того, чтобы сортировать детей, а чтобы знать, как с ними эффективнее общаться.

Так что не могу сказать, что с усыновленными детьми больше проблем. Если и больше, то ненамного, тем более если состоится психологическое принятие ребенка. Я с оптимизмом смотрю на семейное устройство покинутых детей.

Частота наследственных заболеваний. Фенилкетонурия — 1 случай на 7000 новорожденных (в Череповце — 11 человек)

Врожденный гипотиреоз — 1:4000 новорожденных (в Череповце ежегодно рождается в среднем один ребенок с таким заболеванием)

Галактоземия — 1:40000 (в Череповце проживают два человека с таким заболеванием).

Ирина Ромина
№243(22158)
21.12.2007